Михаил Пинкевич – капитан 1 ранга в отставке о формировании ВМС ВСУ и первых миссиях НАТО в Украине

Михаил Пинкевич - ветеран российско-украинской войны, кавалер ордена Даниила Галицкого. До полномасштабного вторжения был военным пенсионером, капитаном 1 ранга ВМС ВС Украины в запасе, до выхода на пенсию был заместителем начальника штаба Командования ВМС ВСУ. Вернулся в строй в апреле 2022 года. Два года командовал стрелковым батальоном. По завершении службы в 2024 году вышел в отставку в звании полковника с должности в Главной инспекции МОУ. Его профессиональный путь охватывает службу в советской палубной авиации, создание и развитие Военно-Морских Сил Вооруженных Сил Украины, первый опыт сотрудничества с НАТО, руководство в авиакомпании "Константа" и участие в российско-украинской войне.

В интервью – практические наблюдения о боевой авиации, формировании национального флота, вызовах, адаптациях и опыте перехода от советской системы подготовки к стандартам НАТО, вызовах и важности поддержки авиационной отрасли в современных условиях. Это разговор о системной трансформации, которая продолжается до сих пор.

ОТ МЕЧТЫ К БОЕВОМУ САМОЛЕТУ

Как началась ваша история с авиацией? Это была мечта или случайность?

Я не мечтал стать именно военным, но с детства был очарован авиацией. Помню, как в пионерском лагере в Лузановке увидел на постаменте МиГ-21 – настоящий истребитель. Тогда я еще не осознавал, как авиация повлияет на мою жизнь, но интуитивно чувствовал, что небо – это мое.

С годами мечта крепла. Позже принял решение поступать в летное училище, в то время профессия военного летчика была престижной, высокий конкурс на поступление, также обязательным условием было прохождение медкомиссии и так называемого профотбора – несколько этапов тестирования на пригодность, как выяснилось позже, прошел успешно.

Когда на комиссии объявили, что зачислен в летное училище, радости не было предела. Этот момент стал переломным в жизни. Это был не просто новый этап – это был прыжок в неизвестное, что-то захватывающее и необъятное. Я тогда не до конца понимал, куда попадаю и что ждет дальше, но одно знал точно: хочу учиться и подняться в небо. И это желание перекрывало все остальное. Было ощущение, что наконец-то мечта становится реальностью, и я ступил на путь, с которого уже никогда не сверну.

Каким было обучение? Помните первые полеты?

Обучение длилось почти пять лет. Уже с первого курса мы начали летать. Программа состояла из двух этапов: первый-второй курс – освоение учебного самолета Л-29: полеты по кругу, маршруты, пилотаж, полеты парами, боевое применение. Следующий этап, третий-четвертый курс – освоение в полном объеме боевого МиГ-21, который был базовым самолетом в учебных заведениях тех лет.

МиГ-21 это был тип машины, освоив навыки пилотирования на которой, ты успешно мог перейти на новые типы. Уже после выпуска в боевых частях осваивали более современную боевую технику, но обучение в летном училище закладывало основы, философию и принципы летной работы.

Помню, после второго курса, когда вернулись с полевых аэродромов, мы уже чувствовали себя пилотами, гордость переполняла, это был юношеский максимализм, он добавлял уверенности, это было что-то, чего мы ожидали и чем грезили, однако это был только первый шаг в достижении цели.

Первый самостоятельный вылет был в апреле 1984 года – первый шаг к становлению как боевого летчика. Но авиация – это не просто профессия, а образ жизни со своими правилами, традициями и полной самоотдачей. Она не терпит равнодушия или половинчатости. Здесь остаются только те, кто по-настоящему "горит" небом. Важны не только техническая подготовка или навыки пилотирования, но и внутренний зов – преданность небу, уважение к инструктору, к авиационным законам, правилам и традициям.

Подготовка на МиГ-21 требовала полной сосредоточенности, летной выучки и работы над собой. В летное училище на первый курс набирали около 320 курсантов, но до выпуска доходили, то есть выпускались, только 110 курсантов. Часть отсеивалась еще на начальном этапе подготовки, другая не смогла освоить этап боевого применения. Завершающим этапом подготовки был летный экзамен: обязательно летали боевое применение и высший пилотаж.

Помню, как экзаменатор комиссии, седой опытный полковник, перед вылетом сказал мне – не волнуйся, сынок, делай так, как учили, все будет хорошо… Результат летных экзаменов был отличный. Наш курс стал одним из первых, который прошел полный цикл летной подготовки, четыре года, без единой потери. Когда ехали с аэродрома, радовались, обнимались, и это чувство, гордость, воспоминания об учебе остались на всю жизнь.

Были ли у вас как у пилота какие-то особые суеверия или ритуалы перед полетом?

Есть несколько негласных правил – не фотографироваться перед вылетом и не говорить "последний вылет", только "крайний". Особая процедура осмотра самолета перед вылетом и всегда общение как с живым существом, скажешь несколько слов, и когда, сев в кабину, пристегнешься, то чувствуешь, что вы одно целое и готовы к выполнению задачи. Уважение к традициям и персоналу, который его готовит и обслуживает авиационную технику, это одно из правил, которое закладывалось поколениями. В авиации нет мелочей, соблюдение правил и процедур, безопасность полетов, это основа, которая закладывалась поколениями. Еще одна незыблемая традиция всех пилотов – третий тост всегда за тех, кто не с нами. Это не формальность, а память о тех, кто не вернулся с полета. Авиационные традиции – это то, что объединяет и на чем держится авиация.

Как началась ваша история с палубной авиацией?

К тому времени, когда я поступил в летное училище, началось активное развитие палубной авиации, это было новое и перспективное направление. Строились новые авианесущие крейсера, было начато создание тяжелых авианесущих крейсеров (гибрид авианосца и крейсера с ракетным вооружением), также новое развитие получила палубная авиация, а именно самолеты вертикального взлета и посадки Як-38.

В то время было принято решение о создании на базе Борисоглебского летного училища отдельной группы летчиков, которые готовились по отдельной морской программе с перспективой переучивания на самолеты вертикального взлета Як-38, Як-38М и в перспективе Як-141, который только испытывался. Я написал рапорт, прошел собеседование и тестирование и присоединился к общей группе "моряков".

Учебный процесс отделения проводился по отдельному плану, летную подготовку также проходили по отдельно утвержденной программе. Время пролетело быстро, выпуск, черная форма, кортик и распределение в 311 отдельный штурмовой корабельный полк ВМС Тихоокеанского флота – далекий гарнизон Романовка. Начался этап становления как палубного летчика.

Як-38 считался одним из самых сложных самолетов в пилотировании – он требовал дисциплины, натренированности и поэтапной подготовки: от освоения вертикальных режимов до полетов с палубы и боевого применения. Это был первый серийный палубный штурмовик вертикального взлета и посадки. Многие процедуры формировались в процессе эксплуатации, поэтому знания передавались от опытных инструкторов, с безусловным уважением к ним. Была наработана методика подготовки, а все действия отрабатывались до автоматизма на тренажерах – это помогало усваивать программу и сохранять технику.

Учитывая особенность самолета, не все могли освоить Як-38, поэтому мы с гордостью носили звание летчика-вертикальщика, гордились этим и имели уважение в сообществе морской авиации. По статистике летчиков-вертикальщиков было меньше, чем космонавтов. Ежегодно полки теряли в среднем два экипажа, мы это знали, но были увлечены своим делом, полюбили Як-38 и готовились к будущим походам. Это был один из лучших периодов в моей авиационной жизни, который всегда буду беречь и помнить.

Какой эпизод из тех времен вспоминается вам чаще всего?

Таких историй было немало – большинство особых случаев в полете касались именно освоения вертикальных режимов на Як-38. Один из таких произошел на Тихоокеанском флоте – при заходе на посадку по вертикали отказала система стабилизации. Загорелась сигнальная лампа, которая свидетельствовала о критической ситуации: малая высота, и в случае начала "кивания" нужно было немедленно покидать самолет. В таких моментах не думаешь, решение принимается немедленно. Доложил руководителю полетов, выполнил необходимые действия и подготовился к катапультированию. Однако, оценив обстановку и почувствовав, что самолет поддается управлению, сообщил о решении выполнить посадку. Внешне это выглядело обыденно, но внутри каждая секунда была на пределе, почти автоматически отрабатывались все полученные навыки... Верно оценив обстановку, выполнил посадку, удалось сохранить самолет, за что получил благодарность от командира полка.

Позже инженеры полка, проанализировав работу систем, оценили этот случай уникальным. Полеты – это не только подготовка, тренировки, но и романтика молодости в переплетении с летной работой, которая со временем уступает глубокому осознанию сути дела и профессиональному подходу к выполнению поставленных задач.

Как вы оцениваете уровень авиации того периода?

Применение авиационной составляющей всегда было комплексной системой, включающей не только подготовку техники, но и качество подготовки летного состава. В те времена она сохраняла фундаментально высокий уровень, особенно в теории и организации полетов, и ориентировалась преимущественно на боевые действия в условиях большой войны, с массовым применением авиации. Боевое мастерство было высоким, но часто шаблонным, с меньшим акцентом на инициативу пилота в отличие от принципов, действующих в странах НАТО.

В целом система подготовки имела большой потенциал, но не выдержала давления системного распада. Экономический кризис привел к дефициту топлива и запчастей, из-за отсутствия финансирования резко сократился налет часов, в некоторых частях он составлял менее 20-30 часов в год, из-за отсутствия ресурсов самолеты стояли, это напрямую влияло на уровень подготовки летного состава.

Формально подготовка проводилась, но реальный уровень натренированности летного состава падал, не из-за уровня боевой подготовки, а из-за реальных условий. Это было начало развала советской системы, переходный период, который затянулся, с большим количеством перемещений человеческих ресурсов и системных потерь, что сказалось на дальнейшем развитии украинской авиации.

НА СТАРТЕ НЕЗАВИСИМОСТИ УКРАИНЫ

Какими были первые шаги в Украине и как ваш путь повернул в морскую пехоту?

После возвращения домой я попал в состав ВМС Украины. Это были сложные времена для авиации – продолжался этап реформирования, полеты фактически не проводились, предлагали другие направления прохождения службы. И именно тогда судьба подбросила мне новый вызов – я оказался в морской пехоте.

Некоторое время мы находились в офицерском батальоне в ожидании назначений. Впоследствии управление кадров назначило меня на должность заместителя по авиации в бригаде морской пехоты. Тогда же я встретил полковника Владимира Волошина, который в 1993 году начал формирование 1-й отдельной бригады морской пехоты ВМС Украины в поселке Краснокаменка (Кизилташ). После прибытия в расположение бригады меня назначили исполняющим обязанности начальника штаба. Сразу включился в работу – все строили с нуля. Первые два года работали практически без выходных.

Впоследствии был назначен заместителем командира по морской десантной подготовке. Отвечал за планирование и проведение тренировок и учений по посадке и высадке личного состава с десантных кораблей.

В то время для тренировок морской пехоты активно использовались – десантный корабль на воздушной подушке проекта 12322 "Зубр" и большой десантный корабль проекта 775 "Константин Ольшанский" ВМС Украины. Интенсивность тренировок и учений по морской десантной подготовке была довольно высокой, мы прибывали на суда, как домой.

Морская пехота тогда была настоящей: обязательные тренировки на десантных кораблях проводились дважды в год, а также продолжались регулярные учения в течение года. Несмотря на ограниченное финансирование и нехватку ресурсов, внутри подразделения царила вера в то, что мы действительно создаем армию – профессиональную, боеспособную, способную защитить свою страну. В то время был настоящий подъем и убеждение, что мы делаем важное дело. Мы жили будущим и верой в Украину.

СОТРУДНИЧЕСТВО С НАТО

Расскажите подробнее о международном сотрудничестве того периода…

Сотрудничество с НАТО – это особый этап в моей жизни, он начался с морской пехоты и в дальнейшем продолжался на протяжении всей последующей деятельности.

После присоединения Украины в 1994 году к программе "Партнерство ради мира" ("Partnership for Peace") морская пехота активно начала принимать участие в международных учениях с партнерами по оружию. Уже в 1995 году я непосредственно принимал участие в подготовке и проведении первого учения с морской пехотой США на полигоне Широкий Лан и учения "Осенние союзники-95" на базе морской пехоты США Кэмп-Лежен (Marine Corps Base Camp Lejeune) в Северной Каролине. Это было начало развития ВМС Украины и славного боевого пути 1 отдельной бригады морской пехоты.

Первая очная встреча с морской пехотой США в 1995 году поразила уровнем обеспечения и подготовки американских морпехов. Нам было интересно все, от формы, традиций, экипировки, обеспечения до проведения совместных тренировок. Часто по договоренности в ночное время проводились дополнительные тренировки. Общение происходило на учебных местах и во время занятий. Регулярно организовывались спортивные мероприятия – особенно популярными были армрестлинг и рукопашный бой, который иногда выходил за пределы дозволенного, поэтому впоследствии его решили больше не проводить. На каждой учебной точке всегда были своего рода соревнования, кто лучше, и наши ребята доказывали, что сильнее духом, тогда родился лозунг морской пехоты Украины "Верный Всегда", который и сейчас демонстрирует силу и несокрушимость наших морпехов.

После окончания оперативно-тактического факультета академии, учитывая мой опыт, получил назначение в управление боевой подготовки ВМС Украины, где продолжил заниматься планированием и проведением международных учений. Работал в составе профессиональной команды, которую в то время возглавлял опытный офицер и инициатор всех реформ и структурных изменений капитан 1 ранга Андрей Рыженко.

ВМС Украины были передовым форпостом внедрения стандартов НАТО в Вооруженных Силах Украины, все новое проходило тестирование и в дальнейшем внедрялось в ВСУ. Мы отвечали за подготовку и проведение международных учений – ежегодно на уровне ВМС проводилось от трех до пяти таких мероприятий.

Международные учения играли решающую роль в становлении и трансформации ВМС Украины в современную, эффективную и боеспособную структуру. Они обеспечили практическое внедрение стандартов НАТО (STANAG), что позволило существенно изменить подходы к подготовке личного состава, боевой подготовке в целом и создать действенную систему управления. Благодаря этому удалось отойти от устаревшей советской модели и перейти к системе западного типа на тактическом уровне – с акцентом на инициативу, гибкость и эффективность. Это стало важным этапом в формировании международного имиджа Вооруженных Сил Украины.

В каких учениях принимали участие? Действительно ли это было настолько особенным опытом?

ВМС Украины постоянно участвовали в мероприятиях международного сотрудничества, в частности в учениях типа PASSEX (Passing Exercise) – кратковременных совместных тренировках между военно-морскими силами двух или более стран. Их цель – отработка взаимодействия (взаимосовместимости), связи, навигации, тактического маневрирования, а также демонстрация присутствия и партнерства. Кроме того, ВМС Украины регулярно привлекались к сериям многонациональных и двусторонних учений со странами-партнерами.

Лично принимал участие в планировании и проведении учений "Sea Breeze exercise", Черноморское партнерство, Кооперативный партнер, а также учений НАТО, открытых для партнеров "Northern Light-2003" и "Sorbet Royal-2005".

Больше всего запомнились учения НАТО "Northern Light – 2003", которые проводились в Шотландии. Это были первые учения НАТО, открытые для партнеров – участие в них приняли три страны-партнера: Швеция, Литва и Украина. Для меня это стал важный профессиональный опыт: учения проходили на местности в реальных условиях времени, с высоким уровнем планирования, обеспечения и личной ответственности за подразделение.

От ВМС Украины в учениях принимал участие усиленное подразделение морской пехоты и офицеры секции планирования. Я был старшим контингента ВМС и непосредственно руководил действиями подразделения – от этапа развертывания сил до проведения практических действий. Сценарий был максимально реалистичным: подразделения НАТО отрабатывали концепцию формирования и оперативного развертывания Объединенных сил быстрого реагирования НАТО (NATO Response Force) с включением элементов обозначенных сил, противодействия, информационной борьбы, работы со СМИ и развертыванием передовых штабов первого эшелона.

Особенностью учений было то, что никто не знал полного сценария – все события моделировались в режиме реального времени, как во время реального развертывания сил реагирования НАТО. Ситуации менялись ежечасно, поэтому нужно было действовать четко и оперативно, как в боевых условиях. Противодействие осуществлялось подготовленными обозначенными подразделениями. Была выгрузка на неизвестной местности с помощью десантных средств и вертолетов, взятие под контроль аэродрома для развертывания передового контингента, выполнение задач в населенных пунктах. Журналисты брали интервью, фиксировали наши реакции, а мы отвечали, как на настоящих пресс-брифингах. Это был колоссальный опыт, который сделал нас сильнее. Именно на таких учениях развивались и формировались будущие очертания ВМС Украины.

Если сравнивать участие Украины в совместных учениях с партнерами НАТО – чувствовали ли Вы, что чего-то не хватает, или наоборот – что мы уже на уровне?

В начале 2000-х ВМС Украины стали ключевым элементом ВСУ на пути сближения с НАТО. Командование ВМС, корабельные группировки, морская пехота первыми использовали процедуры и интегрировались в систему планирования НАТО через международные учения, обмены опытом и совместную подготовку.

Особое внимание уделялось языковой подготовке. В то время английский язык начали изучать уже на уровне тактических подразделений – с использованием оборудования и языковых лабораторий DLI, предоставленных США, а также при поддержке инструкторов British Council. Это позволило существенно повысить уровень владения английским, эффективно внедрять процедуры STANAG, отрабатывать элементы оперативного планирования по процедурам НАТО, внедрять современную систему управления корабельными боевыми группами, развивать системы связи по стандартам Альянса, проводить совместные учения с партнерами и участвовать в международных операциях как полноценные участники.

Уже в начале 2000-х годов подразделения ВМС достигли соответствующего уровня взаимосовместимости и оперативных возможностей: подготовленный личный состав, поддержка партнеров, слаженное взаимодействие и внедрение соответствующих процедур. Да, технически мы отставали, но имели четкое понимание, что делать и куда двигаться, доминировали профессиональный подход, выполнение принятых решений и ответственность, что неоднократно подтверждалось во время совместных мероприятий со странами НАТО.

Планировалось ли дальнейшее участие в международных миссиях?

Мы всегда шли вперед, ставили амбициозные цели, пробивались несмотря на сопротивление собственной системы. Бюрократия, саботаж реформирования, отсутствие политической воли, ревность "устаревших" структур – все это сопровождало путь к евроатлантической интеграции. Однако ВМС Украины всегда были на шаг впереди и активно инициировали проведение изменений.

Результатом кропотливой работы и соответствующего уровня подготовки стало участие ВМС Украины в операции НАТО "Active Endeavour", я принимал участие в подготовке и организации обеспечения кораблей ВМС на переходе и в зоне проведения патрулирования в рамках операции НАТО, также в 2006 и 2009 году непосредственно принимал участие на борту корвета "Тернополь" в операции. Это был первый и единственный случай применения НАТО на практике статьи 5 Североатлантического договора, то есть оказание коллективной помощи одной из стран НАТО, на которую совершено нападение.

Для организации взаимодействия с командованием ВМС НАТО в Неаполе и координации участия кораблей ВМС в операции по борьбе с терроризмом в Средиземном море был введен в действие Контактный пункт Украины в операции НАТО "Active Endeavour", я был первым командиром Контактного пункта.

После операции НАТО "Active Endeavour" ВМС Украины также начали подготовку к антипиратским миссиям: операциям НАТО "Ocean Shield" и EU NAVFOR "Atalanta", участие в которых в будущем было успешно реализовано ВМС Украины. Активное участие ВМС в операциях НАТО Украина внесла весомый вклад в поддержание международной безопасности, и это действительно был исторический шаг.

Вы долгое время занимались вопросами евроатлантической интеграции. Когда лично почувствовали, что развитие остановилось?

Ухудшение ситуации начало ощущаться с середины 2000-х годов, а после прихода к власти Януковича в 2006 году курс на НАТО фактически остановился. Вместо реальной боевой подготовки появились формализм и мероприятия "на показ" для высшего руководства. К сожалению, из-за ухудшения финансирования полноценная боевая подготовка не проводилась.

Офицеры, завершившие обучение на курсах и в военных учебных заведениях в США и других странах НАТО, лишь ограниченно назначались на руководящие должности. Не имея возможности реализовать свои знания и опыт, многие из них вынуждены были уволиться и перейти в бизнес, где их охотно принимали благодаря колоссальному теоретическому и практическому багажу.

В целом, процесс международного сотрудничества и воплощения реформ замедлился. Все, что строилось и нарабатывалось годами, растворилось в формализме.

В то же время я убежден, что опыт ВМС Украины является ярким доказательством того, что Вооруженные Силы Украины способны эффективно действовать по стандартам НАТО. Для этого нужен системный подход, качественное обучение персонала, кропотливая работа на всех уровнях, волевое решение командования и политическая решимость.

УКРАИНА, ВОЙНА И НАТО СЕГОДНЯ: КАК БОЕВОЙ ОПЫТ ПРЕВРАТИТЬ В СИСТЕМНУЮ СИЛУ

Почему Украине необходимо переходить на стандарты НАТО и как это связано с реальностью войны?

По моему мнению и основываясь на полученном опыте, Украине необходимо переходить на стандарты НАТО не только из-за стремления к членству в Альянсе, но прежде всего из-за практических потребностей, возникших в ходе полномасштабной войны с россией. Это вопрос выживания, эффективности и Победы. Украина получает оружие, боеприпасы, технику, системы управления от стран НАТО, без перехода на стандарты НАТО трудно полноценно интегрировать западные системы вооружения в систему управления и эффективно использовать.

Мы ведем войну с противником, который имеет численное и ресурсное преимущество, и это не изменится в ближайшие годы. Война – это соревнование, победа "количеством" для нас невозможна, поэтому единственный путь – изменить философию принятия решения, опережать противника, создавать и использовать возможности, навязывать свои варианты действий, децентрализовать принятие и выполнение решений, асимметричные действия. Децентрализация принятия и выполнения решений, инициатива на низшем уровне, гибкое планирование, когда ситуация на поле боя постоянно меняется – это ключ к успеху. Это не просто изменение процедур, это изменение философии. Она поможет упорядочить уже накопленный боевой опыт, придать ему структуру и долгосрочный смысл. Воевать "по-старому" – мы больше не можем, нужны качественные изменения.

Переход на стандарты НАТО – это не только о политике, это больше об эффективности, адаптации к условиям и технологиям современной войны и реальном сохранении жизни наших военных на поле боя. Украина уже на этом пути, и боевой опыт пройденных лет войны лишь подтвердил правильность этого вектора.

Как внедрение стандартов НАТО выглядит на практике и в чем основные вызовы?

Переход на стандарты НАТО проводится в условиях ведения ВСУ боевых действий, это требует времени и ресурсного обеспечения, порой командиры не имеют этих возможностей, но все больше понимают необходимость проведения качественных изменений. Все зависит от уровня подготовки руководящего состава, органов управлений и штабов высших уровней.

Основные вызовы: устаревшая система управления и принятия решений; недостаточное количество подготовленных офицеров и сержантов, непонимание роли и важности сержантского состава; отсутствие технических условий для обслуживания техники НАТО; языковая подготовка, низкий процент владения английским языком, терминологией и процедурами НАТО; наличие старых образцов советского вооружения, несовместимых с западными стандартами.

То есть внедрение стандартов НАТО – это длительный процесс глубокой трансформации, который является стратегически решающим для будущего национальной безопасности Украины.

Верите ли вы во вступление Украины в НАТО и как оно изменит нашу армию?

Всегда был и остаюсь сторонником НАТО. Это не только вопрос безопасности – это о планировании, четких процедурах и поддержке партнеров. Однако без технической и концептуальной совместимости членство в Альянсе будет невозможным. НАТО, со своей стороны, ожидает, что Вооруженные Силы Украины будут действовать в соответствии с его стандартами и правилами.

Хотя сегодня даже структура самого Альянса меняется, а позиции отдельных стран вызывают вопросы, альтернативы для Украины нет. Быть один на один в этой геополитической буре – не вариант, именно поэтому я верю в НАТО как в стратегический выбор Украины – не с наивностью, а с трезвым пониманием реальности.

Мы уже доказали, что защищаем общие ценности на поле боя. И если объединить этот боевой опыт с философией, процедурами и методикой НАТО, Вооруженные Силы Украины станут еще более эффективными. Это – путь к полноценной интеграции и сильной, современной армии, реформирование которой без внедрения современных принципов, стандартов и технологий невозможно.